Мы уже сообщали, что получили ответ от сенатора А.А.Карелина, в котором причиной запрета охоты на лося на территории всей Новосибирской области назван порядок распределения разрешений, который актуален только для общедоступных охотничьих угодий.

Другая версия запрета изложена в письме Министерства природных ресурсов и экологии Новосибирской области (см. здесь). Здесь уже указано, что в 2020 году «на территории охотничьих угодий Новосибирской области, для которых утверждены квоты добычи лося, произошло общее снижение численности лося на 845 ед. (7,9%)».

Но, если произошло снижение – каким образом утвердили квоты? Ведь лимиты и квоты определяются на основании данных государственного мониторинга охотничьих ресурсов, которое само Минприроды Новосибирской области формирует и анализирует. Все материалы прошли государственную экологическую экспертизу и согласование федерального министерства. Вопрос – когда и кто обнаружил «снижение» численности лося, несовместимое с охотой?

Получилось, что Минприроды Новосибирской области использует одни и те же данные государственного мониторинга для подготовки издания взаимоисключающих документов: постановлением Губернатора Новосибирской области от 30.07.2020 № 135 утверждены квоты добычи лося, а постановлением Правительства Новосибирской области от 02.11.2020 № 455-п установлен запрет его добычи.

Много или мало 7,9%? Пресловутый зимний маршрутный учет, с помощью которого у нас с точностью до 1 особи определяют численность аж 25 видов зверей и птиц, говорит о необходимости получения данных о численности зверей и птиц со статистической ошибкой не более 15%. Делайте выводы.

В Схеме размещения, использования и охраны охотничьих угодий на территории Новосибирской области, например, в 2010 году численность лося указана 3238 особей. Поэтому 9831 лосей в 2020 году (из постановления Губернатора Новосибирской области от 30.07.2020 № 135) – это трехкратный рост. В 2017 году лимит определялся от численности 7115 лосей и мыслей закрыть охоту в Новосибирской области ни у кого не возникало.

«Точность» ЗМУ знают все, поэтому, снижение на 7,9%, говоря современным сленгом — это «ни о чем». Даже нет необходимости говорить о естественных колебаниях численности, ведь никто же не думает, что численность всех видов зверей должна только расти!?

Занятно, что 702 «отсутствующих» лося из 845 (почти 80%) это – про общедоступные угодья. С квотами — все наоборот. Квоты в общедоступных угодьях составляют всего 19% от общего лосиного лимита, а 81% приходится на закрепленные. Парадокс – лосей Министерство «не досчиталось» в общедоступных угодьях, а закрыли охоту во всей области — у охотпользователей тоже, где снижения почти нет. Где логика?

Еще в письме читаем, что основной объем копытных в период гона не был добыт и это подтверждает данные «по снижению численности, полученные в начале года». Хотя, из копытных речь о снижении идет только о лосях. Повторимся – новосибирское Министерство тогда видело это снижение, но лимиты были утверждены.

Что касается охоты во время гона, то это, в первую очередь, трофейная охота и охотничий туризм. С учетом пандемии коронавируса, перекрытия границ и падения доходов граждан немудрено, что квоты добычи копытных животных в период гона не были востребованы в той мере, как это было ранее. И такая ситуация не только в Новосибирской области.

В этой связи очень странно выглядит аргументация переноса «неиспользованных объемов добычи копытных животных во время гона на основной период охоты». Надо учитывать, что «перенесли» только квоты косули, ведь на лося объявлен запрет. Арифметика не в пользу экономики – запретили добыть всех лосей, а добавили к зимнему лимиту менее 10% косуль. Как ни считай, но экономически 370 лосей не равны трем сотням косуль.

Важно подчеркнуть, что за охрану и воспроизводство охотничьих ресурсов в общедоступных угодьях, где вроде бы снизилась численность лосей и непорядок с распределением разрешений, несет ответственность орган исполнительной власти субъекта РФ, исполняющий переданные полномочия – то есть само же Минприроды Новосибирской области. Почему из-за этого страдают охотпользователи и охотники по всей области?

А как же «привлечение инвестиций» и вытекающий из требований статей 1 (часть 1), 2, 6 (часть 2), 18 и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации принцип поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, который предполагает сохранение разумной стабильности правового регулирования и недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм?